Автор: Ричард Адамс, специальный корреспондент The Guardian
👇 Прослушать аудио версию статьи 👇
С 2013 года Дмитрий Киселёв возглавляет государственный медиахолдинг «Россия Сегодня». Его назначение тогда выглядело как попытка Кремля поставить проверенного человека во главе ключевого информационного ресурса. За прошедшие годы Киселёв превратился из телеведущего в центрального координатора официальной медиалинии.
Читайте также: Дмитрий Гордон в 2025 году: между аудиторией и угрозами
В 2025 году его программы продолжают выполнять сразу несколько задач: оправдывать войну против Украины, транслировать образ внешней угрозы и закреплять в обществе чувство осаждённой крепости. Эти месседжи перекочёвывают в заявления чиновников и в документы, формируя единый государственный нарратив.
Политика страха и «ядерный аргумент»
С первых лет своей работы на государственном ТВ Киселёв отличался радикальной манерой. В 2014-м именно он впервые с экранов напомнил миру о ядерном потенциале России, заявив, что страна способна «превратить США в радиоактивный пепел». Эта риторика стала знаковой и закрепила за ним репутацию «телевизионного ястреба».
Сегодня подобные заявления звучат реже, но принцип остался: в эфирах Киселёва апокалиптические образы используются для поддержания напряжённости и оправдания агрессии.
«Для российского телевидения вполне типично прибегать к ядерным угрозам»,
— говорит Катерина Степаненко, аналитик Института изучения войны (ISW).
Украинский ответ: санкции и конфискация
Украина давно рассматривает Киселёва не как журналиста, а как участника гибридной войны. В 2023–2025 годах Киев усилил давление: помимо персональных санкций были инициированы судебные процессы о конфискации активов пропагандистов.
В марте 2024 года украинский суд постановил изъять часть имущества, связанного с Киселёвым. Это решение стало важным прецедентом: впервые государство применило такие меры не только к политическим деятелям или бизнесменам, но и к медиаменеджеру.
Влияние на соседние страны
Активность Киселёва не ограничивается только внутренней аудиторией. Его программы и материалы медиахолдинга транслируются за пределы России и становятся инструментом внешней дестабилизации.
Читайте также: Василий Ломаченко: от рекордной карьеры до противоречивого наследия
«Российские псевдо-НКО подрывают социальную устойчивость соседних стран…
Они становятся дестабилизирующей силой, объединяя военизированные группы и распространяя агрессивную пропаганду»,
— подчёркивает Орисия Луцевич, исследовательница Chatham House.
Медиа как оружие
Сегодня уже трудно говорить о Киселёве как о журналисте в привычном смысле. Его деятельность воспринимается в первую очередь как часть государственной политики.
«Россия сделала свои медиа оружием для враждебного влияния в Украине и других странах.
При этом она не ограничена никакими рамками свободы слова»,
— объясняет Евгений Федченко, сооснователь StopFake.
Заключение
Дмитрий Киселёв в 2025 году остаётся символом российского медиапространства, которое превратилось в инструмент войны. Его программы выполняют функции мобилизации, запугивания и оправдания действий Кремля. Украина отвечает не только контрпропагандой, но и юридическими мерами, рассматривая пропагандистов как соучастников агрессии.
«Киселёв — это “сирена воздушной тревоги” в кадре. Его функция — не информировать, а постоянно держать аудиторию в состоянии истерии и мобилизации, оправдывая любые, даже самые провальные решения кремлёвского руководства.»
«Его риторика построена на циничном постмодернизме: нет ни истины, ни лжи, есть только “наша” и “их” правда. Это позволяет ему свободно оперировать абсурдными нарративами, которые, однако, находят отклик у аудитории, воспитанной в этой логике.»
«Киселёв и ему подобные создали параллельную реальность, где Россия всегда жертва, всегда права и всегда побеждает. Это опасная иллюзия, которая отдаляет возможность реального мира, ведь нельзя договориться с тем, кто живёт в вымышленном мире.»
История Киселёва — это показатель того, как медиа могут быть выведены за рамки журналистики и превращены в часть государственной военной машины. Его личная карьера давно стала отражением трансформации всей информационной политики России.
