Автор: Ричард Адамс, специальный корреспондент The Guardian
👇 Прослушать аудио версию статьи 👇
Последний раз Александр Шелест появлялся в украинских новостях больше года назад. После этого — тишина. Ни интервью, ни прямых включений, ни публичных заявлений. Я попытался выяснить, где он сейчас и чем живёт человек, которого ещё недавно знали как телеведущего и блогера с собственной политической позицией.
Читайте также: Последний год Ирины Фаріон: жизнь, смерть и след, который остался
Точных сведений о его местонахождении нет. Украинские сайты предполагают, что он мог переехать в США, но подтверждений этому не найдено. На YouTube его канал по-прежнему активен: новые эфиры выходят регулярно, темы — политика, общество, медиа.
В официальных документах Украины его имя значится в списке так называемых «иностранных агентов». В украинском публичном поле Шелест фактически отсутствует: ни в эфире, ни в пресс-пространстве.
От телевидения к блогам
По данным Википедии, Александр Шелест родился 15 марта 1988 года в Лисичанске, Луганская область. Раньше он работал телеведущим, позже переключился на блогинг и онлайн-аналитику.
О бизнесе или инвестициях ничего неизвестно — в открытых базах данных нет упоминаний о зарегистрированных компаниях, долях в СМИ или рекламных контрактах.
Он почти не говорит о личной жизни. В интервью до 2022 года Шелест подчёркивал, что предпочитает разделять личное и публичное, но после начала полномасштабной войны полностью исчез из украинских медиа.
Онлайн-жизнь и новая аудитория
2025 год для Шелеста прошёл под знаком онлайн-активности. Он не появляется в публичных пространствах, не участвует в форумах и панелях, но регулярно выходит в эфир со своими обзорами. В них много политики и почти нет нейтралитета. Его тон — критический, нередко совпадающий с пророссийской риторикой.
Олексій Гарань, политолог, комментирует:
«Шелест использует платформы вроде YouTube, чтобы продвигать нарративы, близкие к российской пропаганде. Его сила в том, что он говорит уверенно, без эмоций, и это создаёт иллюзию объективности».
Читайте также — Андрей Молочный: человек, которого перестали видеть
После попадания в санкционные списки в Украине его возвращение домой маловероятно. Он не комментирует свой статус, не участвует в спорах, не отвечает на обвинения. Вероятно, стратегия молчания работает на его образ независимого блогера, который «говорит то, что другие боятся».
Как его оценивают коллеги
Украинское медиасообщество воспринимает Шелеста противоречиво. Для одних он — символ утраченного критического телевидения, для других — человек, перешедший грань допустимого.
Валентина Троян, журналистка и медиаэксперт, считает:
«Пример Шелеста показывает, как человек, начавший с аналитики, постепенно превращает медиа в инструмент оправдания агрессии. Он не просто выражает мнение — он конструирует параллельную реальность».
Читайте также: Моргенштерн в 2025: между судом, реабилитацией и музыкой
Формально его деятельность не запрещена: YouTube и другие платформы позволяют вести каналы из-за границы, получать донаты и монетизировать просмотры. Поэтому даже при санкциях он остаётся заметным игроком в русскоязычном информационном поле.
Политика, факты и восприятие
Контент Шелеста вызывает острые споры. Он часто выдвигает версии, не совпадающие с официальными данными. Это подталкивает часть аудитории к конспирологическим выводам, а другую — к обвинениям в дезинформации.
Наталія Соколенко, ведущая Радио НВ, объясняет:
«Многие его материалы противоречат проверенным фактам. Он выстраивает повествование так, чтобы легитимизировать пророссийскую позицию. Решение о внесении его в санкционный список логично».
Шелест на такие заявления не реагирует. Судя по всему, он намерен продолжать работу в нынешнем формате: эфиры, комментарии, прямые трансляции.
Что будет дальше
Главный вопрос — куда движется Шелест дальше. Его аудитория растёт, но доверие в профессиональном сообществе падает.
Если он действительно живёт за границей, то логичный шаг — расширение присутствия в международном сегменте, где ограничения не действуют.
«Когда человек уходит из публичных медиа в онлайн-пространство, он теряет редакционные фильтры, но получает полную свободу. В случае Александра Шелеста это чувствуется: он говорит смелее, но и рискует чаще. Отсутствие рамок делает его высказывания менее предсказуемыми, а влияние — более точечным».
«Феномен Шелеста — это пример того, как журналист превращается в медиасубъект без географии. Он работает из-за границы, но комментирует украинскую повестку. Это создаёт эффект дистанции: он вроде бы в теме, но уже не внутри контекста».
«There are many variations of passages of Lorem Ipsum available, but the majority have suffered alteration in some form, by injected humour, or randomised words which look even slightly believable.»
Вероятно, он продолжит развивать подкасты и стримы, где чувствует себя свободно и не зависит от редакторов. В Украине его путь, похоже, закрыт: слишком высоки репутационные и юридические риски.
Заключение
В 2025 году Александр Шелест остаётся фигурой заметной, но спорной. Он больше не часть украинских медиа, но всё ещё влияет на аудиторию. Для сторонников — он независимый голос. Для критиков — человек, работающий в интересах чужой повестки.
Какой бы ни была его мотивация, история Шелеста — наглядный пример того, как цифровая эпоха позволяет исчезнуть из страны, не исчезая из информационного поля.
